Макроэкономика

Финансовой поддержки секторов экономики. Приглядимся к таблице 26. При всей ограниченности из нее можно извлечь интересные сведения. Итак, расходы за 1998 г. (фактические) составили 388,9 млрд. руб. Взятые за 100%, они почти поровну делятся на реальные затраты и расходы на покрытие дефицита и обслуживание долга (49%); реальные (51%) на 23% используются в оборонном и правоохранительном секторах; 19,7% – на промышленность, сельское хозяйство, всю социальную сферу и 8% – на государственное управление и международную деятельность. В 1999 г. расходы по статье «социальная политика» составили 5,9% всех суммарных расходов консолидированного бюджета против 8,5% на управление. Картинка, как говорится, не требует комментариев. В странах Запада основными расходными статьями государственных бюджетов являются социальнокультурные нужды. В России 1998 г. все они (образование, культура и искусство, средства массовой информации, здравоохранение и спорт) вместе взятые составляли 8,9% ВВП и находились, как всегда, в конце расходной части бюджета. Существуют разные оценки бюджетных дефицитов России. Дефицит консолидированного бюджета, включающий федеральный и местные*, находился на уровне 6% и понизился в 1999 г до 1% ВВП. * Мы уже приводили данные, свидетельствующие о расхождении в оценке бюджетного дефицита между Минфином и МВФ. Оно обусловлено различиями в методиках подсчета самого ВВП. В данном контексте мы используем так называемую «нейтральную» оценку исследователей. Что же касается.

Сокращения дефицита в 1999 г., то это, само по себе отрадное явление, частично связано с текущим сокращением бюджетных обязательств. В теории различают активный и пассивный дефициты. Первый возникает в результате превышения расходов, второй – в связи со снижением налогов и прочих поступлений (из-за замедления экономического роста, недоплат). В России велики «недоимки», которые являются следствием сокращения реального ВВП, а также неплатежей со стороны предприятий и организаций. В 1998 г. недобор налогов находился на уровне 23,1% к запланированному объему. Не менее опасным является широкое применение узаконенных льгот. По данным Минфина только федеральный бюджет ежегодно теряет от них 12-15 млрд. долл. Государственные бюджеты остаются крайне напряженными, необходимо реформирование расходной части, создание прогрессивной налоговой системы, более совершенного распределения расходов и доходов между Федерацией и регионами. Преодолеть тенденцию к сокращению, сжатию реальных бюджетных доходов, ставшую характерной для России 90-х гг., трудно. Общепринятым в мировой практике показателем того, насколько бюджетный дефицит велик и опасен, является коэффициент: минусовое бюджетное сальдо, деленное на ВВП, т.е. годовой государственный долг в процентах к годовому ВВП, принятому за 100. По оценке МВФ дефицит, превышающий 2,5% ВВП, считается настораживающим*. * Американские эксперты 70-х гг. обнаружили прямую связь между небольшим, исчисляемым десятыми долями процента ВВП увеличением бюджетного дефицита и некоторым оживлением экономической деятельности, сокращением безработицы.

(неокейнсианская модель). К тому же США в последние годы добились бездефицитных бюджетов. Если мы обозначим государственные расходы буквой G, налоги и прочие сборы – буквой Т (Tax), то бюджетный дефицит в абсолютных цифрах – это разница: G-T. В России бюджет подвержен частым пересмотрам. В течение года возникают непредвиденные расходы, недопоступления. Покрытие дефицита проводится за счет государственных займов, внешних заимствований. Рост расходов по обслуживанию долга является, пожалуй, ключевой переменной, деформирующей российский бюджет. В 1998 г. они поднялись до трети бюджетных расходов. В условиях хронического недобора налогов этот расход – неизбежный и невосполнимый – стал угрожающим. Управление бюджетом Различают мягкую и жесткую бюджетную политику. Первая может иметь своим следствием нарастание просроченной задолженности, увеличение неплатежей в отношениях между предприятиями, спад предпринимательской активности. Ужесточение бюджетной политики, свидетельствующее об усилении ответственности министерства финансов, замедляет прирост государственного долга, создает некоторые возможности для его реального сокращения, а также для ужатия бюджетных расходов. Показателями эффективности управления бюджетом можно считать: – уровень собираемости доходов и выполнения бюджетных обязательств; – размер дефицита и скорость нарастания бюджетного долга; – размер финансовых ресурсов, отвлекаемых на обслуживание государственного долга; – степень монетизации валового продукта; – величина и динамика валютных резервов; – динамика валового внутреннего продукта и занятости. Статистическое приложение «Основные экономические индикаторы» позволяет составить представление.

Об этих параметрах применительно к России. В качестве комментария повторим, что бюджетный дефицит не всегда является проинфляционным фактором, но его возрастающие объемы имеют следствиями рост расходов по обслуживанию государственного долга вместе с неплатежами и недостатком средств. Милтон Фридмен так описывает проблему государственного финансового регулирования: «Чего нам действительно не хватает, так это не виртуозности в управлении экономикой, подобной действию умелого водителя, но способа, каким можно было бы удержать пассажира, наделенного властью, от того, чтобы он не схватился за руль и не сбросил машину в кювет». Слова эти могут стать эпиграфом к макроэкономический политике не только в США. О коэффициенте монетизации мы поговорим подробнее несколько позже, здесь же лишь поясним, что он определяется в виде отношения совокупной денежной массы к валовому внутреннему продукту. В 1998 г. этот показатель равнялся у нас 17,7% и свидетельствовал о некотором повышении этого коэффициента по сравнению с 1995–1997 гг. Жесткая бюджетная и денежная политика помогает держать бюджетный дефицит на относительно стабильном уровне. Повсеместное распространение получила совсем не бесспорная дискреционная политика, которую называют политикой быстрого реагирования, походом «свободы действий (Discretion) против правил», хотя степень политического благоразумия остается неясной. Дискреционная политика – лекарство от неожиданностей, с которыми приходится встречаться каждому политику, гибкое приспособление к изменившимся обстоятельствам. К дискуссионным можно отнести в.

Этой связи труд Роберта Барро, озаглавленный «Макроэкономическая политика»*. Являясь представителем дискреционной политики, автор рассматривает политический механизм через призму дихотомии «Правила или свобода действий (Rules versus Discretion)», предполагающей нарушения регламентации в интересах «осторожного и быстрого реагирования» на перепады конъюнктуры и прочие экономические трудности. * Barro R. Macroeconomic Policy. London, 1990. Опасность таится, на наш взгляд, в пренебрежении первым значением английского термина «distraction» (благоразумие) и вступлении на путь, при котором сценарий пишется по ходу действия пьесы. Если называть вещи своими именами, то российский бюджет страдает эрозией доходной части, болезни, которую некоторые экономисты считают следствием гиперинфляции, затягивавшей переходный период. Сокращение расходной части неизбежно, если, конечно, не «подпечатывать» денег. По оценкам МВФ для проведения постсоциалистических реформ необходимо перераспределять не менее 35% ВВП. Но учитывает ли данный подход различия в объемах душевых ВВП? Ведь по этому показателю Россия отстает от США более чем в 5 раз. Между динамикой бюджетных доходов и масштабами социального вспомоществования имеется, как считается на Западе, прямая связь. Социальная поддержка является в США главной расходной статьей федерального бюджета. С этим нельзя не согласиться. В условиях России расходы на оборону (в части, касающейся конверсии и сокращения армии) можно признать, при их рациональном использовании, социальными. «Ключевое понятие в экономике – оптимум», – писал экономист-математик Леон Столярю*..

Достижение макроэкономического равновесия для России – проблема, которая ждет своего решения. * Столярю Л. Равновесие и экономический рост. Пер. с франц. М., 1974. Понятно, что бюджетная теория, так же как и налоговая, относится к числу нормативных. Считается, что коренным отличием нормативной теории является принципиальная невозможность проверки ее предпосылок или допущений эмпирическим путем. Между тем как в позитивной теории, исследующей косвенным методом государственное регулирование, любое допущение может стать предметом эмпирической проверки. В нормативной теории и политике перед нами лежат лишь результаты – бюджетный дефицит или недобор налогов. Структура налогов Мы не знаем, когда возникли налоги, так же как и не представляем себе, когда произошел первый рукотворный взрыв пороха – нехитрой смесь серы, селитры и угля. Но эти творения человеческого разума стоят в одном ряду с изобретением таких благ, как книгопечатание или компас. В истории появлялись самые причудливые виды налогообложения: на окна и дымовые трубы, на соль и конечно же на спиртные напитки. Основы налогообложения, неподвластные времени, были сформулированы еще Адамом Смитом: налоги должны соответствовать состоянию плательщика; способ и время взимания должны быть заранее и точно известны и удобны для плательщика; сам процесс сбора налогов нужно проводить с минимальными затратами. Государство не может существовать без налогов. Но здесь же начинается демагогия: то, что гражданин.

Выплачивает в виде налогов, возвращается к нему как к члену общества. Современная система налогообложения многоступенчата, национально и регионально специфична. Остановимся на общих принципах федерального налогообложения. Различают две основные группы налогов: прямого и косвенного действия. В первом случае перед нами выступают налоги на факторы производства – капитал, труд, недвижимость и землю; во втором – предметами налогообложения являются товары и услуги. Подоходные или налоги прямого действия обычно строятся по прогрессивной шкале. При высоких доходах получатель выплачивает в качестве налога не только значительную сумму, но его облагают по высокой ставке. Существует несколько ставок подоходного налога*. К разряду прямых налогов следует отнести налог на прибыль, зарплату, на дивиденды, биржевые и валютные операции, на проценты по вкладам**. Прямые налоги выполняют функцию стабилизаторов конъюнктуры, поскольку в периоды спадов поступления от них автоматически уменьшаются, в условиях подъема государство изымает в качестве прямых налогов более значительные суммы. Налог на прибыль вносится в бюджет после погашения всех обязательств фирмы и определения годового дохода. * В России базовая ставка налога на зарплату составляет 13%. Отчисления в пенсионный фонд в размере 1% оплачиваются по единой ставке. Работодатель выплачивает в Пенсионный фонд 28% от объема зарплаты. ** См. Приложение: X. Кореей. «Идеи Фишера в области денежной и налоговой политики». Косвенными являются налоги на валовой.

Доход предприятия или на выпуск продукции (налог на добавленную стоимость – НДС) и налог на продажу (выплачивается при реализации товаров и практически представляет собой надбавку к цене). Самым древним из них является, пожалуй, акциз. Его взимают с продажи табачных изделий, спиртовых напитков, косметики, бензина; акцизы могут составлять заметную долю в тарифах на транспортные и иные услуги. В истории акцизов можно отметить времена, когда они считались налогом «на грехи», затем «на роскошь». Вместе с экономическим ростом расширяется круг товаров и услуг, облагаемых налогом на продажу. В отличие от подоходных, косвенные налоги носят регрессивный характер, так как они часто изымают у бедных людей более весомую часть их дохода, чем у богатых. Предельные ставки налогообложения Разговор на эту тему нельзя назвать новым, хотя он не теряет своей актуальности. Ограничения на размер податей устанавливались еще в древние времена. При удушающих поборах крестьяне бросали земли, увеличивалось бродяжничество, возрастала преступность, сокращалась налоговая база. Все мы помним историю про князя Игоря, попытавшегося собрать с древлян повторную дань. В XX в. налоговая нагрузка на экономику стремительно возрастает. Если в начале столетия она составляла примерно 10% валового дохода, то сегодня поднялась уже до 40–50%. Причины подобной динамики понятны. Объективную возможность представляют неизмеримо возросшие индустриальный потенциал и производительность труда, а необходимость увеличения.

Налоговой нагрузки обусловлена потребностями государственного регулирования, расходами на оборону, возрастанием социальных выплат. Существуют ли верхние пределы выплат для налоговых изъятий? В пользу определения налоговых пределов говорят тенденция к нарастанию бюджетных дефицитов, часто связанная с неуплатами налогов, финансовые кризисы, распространение теневого (безналогового) сектора, ухудшение налоговой дисциплины и, в конечном счете, падение темпов экономического роста. Высота верхнего предела может быть разной. Если иметь в виду подоходные налоги, то здесь вырисовывается зависимость верхних пределов от уровней душевых национальных доходов, традиций, социально-политических факторов. Анализом налоговой нагрузки занимаются сторонники теории предложения. Они исходят из корреляции между следующими процессами: снижение налогов ведет к росту располагаемого дохода и, соответственно, к увеличению предложения на рынках труда и капитала, к росту инвестиций. Результатом становится общий экономический подъем. В активе сторонников теории предложения находится кривая или петля Лаффера – американского экономиста, выступавшего с идеей установления предельной ставки подоходного налога. Связь между налоговой ставкой и налоговыми поступлениями в бюджет можно представить графически На рисунке: L – начальная ставка, М – предельная плюсовая, N – ставка, при которой налоговые поступления снижаются до исходного уровня. Поступления зависят не только, даже не столько от ставки налога, сколько от налоговой базы. С ростом ставки достигается известный предел, после которого дальнейшее ее повышение сопровождается уже не увеличением, но.

Сокращением производства, т.е. налоговой базы, снижением налоговых поступлений. Меры, которые предлагают сторонники теории предложения относительно реструктуризации налоговых систем, можно свести к трем позициям: – снижение налоговой ставки до предельного уровня (см. кривую Лаффера); – снижение ставок на высокие доходы, т.е. превращение налогов в менее «прогрессивные»; – поощрение роста предложения товаров и услуг посредством повышения эффективности факторов производства. Перед странами Восточной Европы и государствами СНГ стоит непростая задача нахождения компромисса между обременительностью налогов для населения и предпринимателей, с одной стороны, и получением достаточных финансовых ресурсов для решения общегосударственных проблем чрезвычайного характера – с другой. Желательным в этой связи является и отмена неоправданных льгот, в частности беспошлинного провоза импортируемой продукции. Возникает отнюдь не праздный вопрос: почему налоги на продажи чаще платят покупатели, чем поставщики? Обратимся к незамысловатому примеру. Допустим, что правительство ввело новый налог на винные изделия. На каждую бутылку вина, стоившую 8 руб., налагается акциз в размере 7 руб. Как будут развиваться события на рынке? Пусть общий объем продукции составляет 100 тыс. единиц. Случай А. Цены повысились до 25 руб. за бутылку. Эластичность спроса низкая, кривая спроса почти не меняется, он остается на прежнем уровне. Ясно, что здесь налоговые издержки целиком ложатся на покупателей, которые выплатят дополнительно 700 тыс. руб. Случай Б. Эластичность.