Макроэкономика

Убежденный в творческом даре Йозефа Шумпетера, Бем-Баверк поддерживал своего молодого коллегу и в дальнейшем. После окончания университета доктор права Шумпетер провел пару лет в Международном суде в Каире. Вернувшись в Австрию, преподавал экономические науки в ряде провинциальных университетов (Черновцы, Грац). Шумпетер сравнительно рано начал печататься. Первый его труд «Сущность и основное содержание теоретической национальной экономики» появился в 1908 г. Шумпетер становится доктором экономики, однако это обстоятельство не вернуло ему расположения профессуры Венского университета. Некоторые исследователи полагают, что всему виной была излишняя самостоятельность суждений молодого ученого. Увлечение социализмом не прошло бесследно, подобно детской болезни, но имело практические последствия. Шумпетера стали приглашать на официальные должности прорвавшиеся к власти товарищи-социалисты. И молодой Шумпетер решил попробовать себя в политике. В 1918 г. он принял предложение стать советником в «Комиссии по социализации», созданной в Германии. Речь шла о подготовке проекта национализации германской промышленности. Вернувшись из Берлина в 1919 г., Шумпетер становится министром финансов социалистического правительства Австрии, а Отто Бауэр – министром иностранных дел. Правда, деятельность Шумпетера на этом ответственном посту продолжалась всего семь месяцев. Не сработавшись с социалистами и потеряв надежду на ограничение бюджетного дефицита, он подает в отставку. Новый, неожиданный виток судьбы связан с созданием частного банка «Бидерман». На посту его президента Шумпетер пробыл до 1924.

Г. Банк потерпел крах, Шумпетер потерял все свое личное состояние и еще какое-то время был вынужден выплачивать долги. Пытливый читатель может задать вопрос, который мы, к сожалению, будем вынуждены оставить без ответа: подобно своему современнику и теоретическому оппоненту Джону Кейнсу (они родились, кстати, в одном – 1883 г.), Шумпетер пытается найти себя на политическом и финансовом поприще. Но, в отличие от первого, этого нашего героя подстерегали здесь сплошные неудачи. В чем их причины? Вероятно, успешной практической деятельности Шумпетера не способствовала ситуация в послевоенной Австрии. Сам же Шумпетер считал, что источником его личных кризисов были скорее его достоинства, чем недостатки. Глубина мысли, логика оказались невостребованными. Если же вспомнить историю экономических учений, преподанную впоследствии слушателям самим Шумпетером, то не только гениальный вольнодумец Кейнс, но и великий Рикардо, и французский классик Сэй, и многие другие корифеи экономики успешно сочетали науку с практической деятельностью. И. Шумпетер, по-видимому, болезненно воспринимал свою деловую несостоятельность еще и потому, что в его системе экономических ценностей предпринимательству отводилась роль «ключевого феномена общественного развития». Вернемся, однако, к описанию дальнейшего творческого пути Шумпетера. В 1925 г. произошло его возвращение на стезю науки и преподавания, которой он больше не изменял. До 1932 г. Шумпетер преподает финансовую экономику в Боннском университете, затем уезжает в США.

И становится профессором Гарвардского университета. Он читает курсы экономической теории и истории, теорию экономических колебаний и сравнительный анализ социальных систем. В 1949 г. И. Шумпетер был избран, первым из иностранцев, президентом Американской экономической ассоциации. Но пробыл на этом почетном посту недолго. Умер И. Шумпетер в возрасте 66 лет. Исследователи считают Шумпетера одним из величайших экономистов XX в. Что касается мировоззрения, то его можно назвать либеральным. Шумпетер сопоставлял социальные системы, несколько отстранение писал о недостатках и преимуществах одних и других, считал капитализм, помимо его качественных превосходств, «волнующим и романтическим». По его словам, мировоззрение человека складывается к тридцати годам, а затем лишь «уточняется». Это заявление считают автобиографичным. Шумпетер был открытым, дружелюбным человеком, умел слушать собеседника, не подчеркивал своей принадлежности к интеллектуальной элите. К сильным сторонам, свойственным Шумпетеру, следует отнести не часто встречающееся в среде ученых-авторов сочетание четких формулировок с яркой образностью. В память экономистов врезались такие его выражения, как «рикардианский грех», «созидательное разрушение», «психология цикла», «якорная цепь кредита». Из многочисленных публикаций ученого следует выделить три магистральных труда. Это такие книги, как: «Теория экономического развития», вышедшая в свет в 1912 г. (русский перевод был опубликован в 1982 г.); «Капитализм, социализм и демократия»; первое издание появилось в 1942 г., русский перевод – в 1995 г.; «История.

Экономического анализа» (1954 г.). Сам автор особо выделял «Теорию экономического развития». «Для выражения моих идей, – писал Шумпетер, – она имеет такое же значение, как «Общая теория занятости, процента и денег» для идей Кейнса». Шумпетер был одаренным человеком: чего стоит, например, самостоятельное изучение математики, позволившее ему стать экспертом в области экономико-математического анализа. Правда, впоследствии, высказываясь по этому предмету, он называл математику важным аналитическим инструментом, который, однако, никогда не заменит интуицию, как в экономическом исследовании, так и в предпринимательстве. Шумпетер не причислял себя к какому-либо направлению в экономической науке, постоянно стремился плыть против течения. Имея замечательных учителей, он не считал себя ничьим учеником. Эти сложности «творческого поведения», несомненно, мешали карьере. Принимая в расчет неординарность и независимость взглядов Шумпетера, мы можем тем не менее отметить, что шкала научных приоритетов сближает его с представителями «неоклассического возрождения» и отдаляет от кейнсианства. На страницах учебника обсуждались уже некоторые идеи Шумпетера, среди них – гипотеза о новаторской конкуренции, о развитии как ступенях в комбинации факторов производства. Представляется полезным остановиться на толковании им предпринимательства. И.Шумпетер не учил тому, как принимать решения или как составлять бизнес-план. Его можно назвать идеологом предпринимательства. Он определяет роль этой социальной силы в динамичном процессе, ее созидательные функции, рисует психологический портрет предпринимателя. Итак, согласно Шумпетеру,.

Предприниматель – главный двигатель экономики. Порой данный экономический феномен воспринимается как данность, как нечто само собой разумеющееся. Ключевую роль этой социальной силы по-настоящему можно ощутить там, где она отсутствует. Энергия и воля предпринимателя приводит в движение инвестиционный цикл, позволяет достигать высот технического прогресса, возрождать поверженную экономику. Любопытен анализ мотивов предпринимательской деятельности. Во-первых, это стремление к власти, владению. У настоящего предпринимателя потребность господствовать развита даже сильнее, чем банальное стремление к материальному благополучию. Во-вторых, предпринимателем движет воля к победе и успеху, прибыль для него является барометром успеха. В-третьих, предприниматель испытывает радость творчества, созидания. Осваивая новые комбинации, т.е. производство новых, ранее неизвестных благ, новые технологии, новые источники сырья, более совершенные системы организации и управления, предприниматель – новатор, изобретатель – стремится к триумфу. В книге «Капитализм, социализм и демократия» Шумпетер высказывает свое мнение о марксизме, его положительных сторонах. Но эта характеристика – образец того, как можно вежливо и даже элегантно убить словом. По мнению ученого, К. Маркс использует аргументацию в стиле «ad nominees», т.е. апеллирует к чувствам, а не к разуму. Теория эксплуатации представляет собой новую интерпретацию «древнего негодования» низов против высших слоев государства. Последние живут результатами труда неимущих, это присвоение есть синоним эксплуатации. Классовый подход Маркса сужает кругозор и интеллектуальный уровень исследований. Известный историк экономических.

Учений Б. Селигмен, сопоставляя Маркса и Шумпетера, заключает, что главное различие между ними состоит в том, что первый выстроил свою систему на основе экономического детерминизма и четырех действий арифметики, а второму потребовались многофакторный анализ и алгебра. Шумпетер считает, что марксисты не справились и с оценкой империализма. Империалистическая политика противоречит интересам предпринимательства, так как «облачена в националистические одеяния», противостоит рациональным формам сотрудничества. В заключительной главе русского издания книги содержится статья, написанная Шумпетером в 1940 г. Она называется «Российский империализм и Коммунизм». Здесь автору не откажешь в политическом предвидении. «История экономического анализа» – шедевр, оставшийся незаконченным. Публикацию подготовила жена автора, Элизабет Шумпетер, экономист, преподававшая в Гарварде. Она имеет собственные научные труды, выступает в соавторстве с В. Леонтьевым. Книга «История экономического анализа» содержит 1260 страниц, включает теорию и историю экономической мысли, начиная от древних греков и завершаясь состоянием экономической мысли в первой половине XX в. Анализ дает представление об истории цивилизации в целом – экономической жизни, культуре, науке; на этом фоне автор прослеживает ступень за ступенью строительство экономической теории. Блестящее перо, позволившее предложить увлекательные характеристики эпох и личностей, дополняет перечень достоинств этого труда. До сих пор исследователи считают «Историю экономического анализа» Шумпетера непревзойденной энциклопедией экономической мысли. ПОВЕДЕНИЕ ГОСУДАРСТВА В ЭКОНОМИКЕ Тихая ночь. В лунном свете.

Видна лодка с энергично гребущими людьми. И надпись: «И пошли они в Русь». Эта известная картина Николая Рериха может служить аллегорией к утверждению о том, что государство возникло как результат договора. Но в этот трогательный сюжет вторгается неистовый Б. Спиноза: «Человеческая природа устроена так, что люди ищут выгоду прежде всего себе. Поэтому общество не может существовать без власти и силы… без законов, умеряющих необузданные порывы… с уничтожением государственной власти… все подвергается опасности, и только ярость и беззаконие будут господствовать, наводя величайший страх на всех»*. * См. Приложение: Учение о государстве. Этапы становления. Путь России Не будем вспоминать о кодексе Хаммурапи, запретившего продавать своих детей в рабство, или, административных реформах римского императора Диоклетиана. Оставим в покое седую древность. Но, как говорится, без вчера не бывает завтра. Государственное экономическое поведение развивается неравномерно. История индустриального общества обнаруживает, по крайней мере, три этапа, различающихся по степени государственного присутствия в экономике. В период раннего капитализма в Европе существовал централизованный контроль над ценами, качеством товаров и услуг, процентными ставками и внешней торговлей. Меркантилисты XVII в. – пионеры нормативной экономической теории – писали о том, что только детальное руководство со стороны правительства способно обеспечить порядок в хозяйственной сфере. Они видели в государственном руководстве средство, обеспечивающее социальную справедливость*. * Приведем.

Несколько высказываний именитых меркантилистов. Вот, например, Вильям Стаффорд (XVI в.): «Я спросил однажды у книготорговца, почему писчая бумага не делается у нас дома, а ввозится из-за моря? И получил ответ: мы не можем ее делать так же дешево, как за границей. Но я верю, – продолжал он, – что, если бы ввоз иностранной бумаги был обложен высокой пошлиной или запрещен вовсе, то скоро бы у нас начали делать бумагу дешевле иностранной». (Цит. по: Розенберг Д. История политической экономии. Т.1. С.39). Не забудем, что эти слова были сказаны в XVI в. С утверждением свободной конкуренции заповеди меркантилистов канули в Лету. Принципиально иной подход создателей классической экономики, лимитировавших государственное вмешательство, имеет свое историческое объяснение: ведь к тому времени «вершителями судеб» в экономике стали уже рынок и свобода выбора. Последняя нуждается лишь в законодательной защите права частной собственности и самостоятельности принятия решений. В XVIII–XIX вв. экономическая роль государства сводилась в основном к охране этих первичных прав. Отсюда броские тезисы: государство – это «ночной сторож частной собственности» или \”laissez-faire\” (свобода действий) + констебль»*. * Томас Мэн (начало XVII в.) считал, что «обыкновенное средство» для увеличения богатства страны состоит в том, чтобы «ежегодно продавать иностранцам своих товаров больше, чем покупать у них». Причем избыток должен быть возвращен.

Домой «не иначе, как деньгами». (Там же. С. 10.) Критикуя лозунг «Богатство – это деньги», А. Смит противопоставлял этим символическим ценностям реальное богатство, состоящее из потребительских благ. Кейнс, однако, замечает, что в условиях сравнительного благополучия «laissez-faire» может тормозить инновационный процесс: насыщение платежеспособного спроса не способствует новым инвестиционным взрывам. XX век был ознаменован почти повсеместным укреплением экономического присутствия государства. В конце XIX в. немецкий экономист Адольф Вагнер выступил с гипотезой о том, что экономическое развитие сопровождается ростом государственных расходов в национальном продукте, и назвал факторы, обуславливающие рост государственного присутствия в экономике. Ныне эта гипотеза называется законом Вагнера. Со второй половины XIX в. национальное производство достигло невиданных ранее масштабов. Конец века ознаменовался скачком в научно-техническом развитии и появлением ряда новых отраслей, т.е. углублением общественного разделения труда. Все эти обстоятельства порождали потребность в координации, в поддержании пропорций на макроуровне, в антициклическом регулировании. Началось наступление на рынок со стороны монопольных структур: картелей, синдикатов, олигополии. В этих условиях для обеспечения конкуренции стали жизненно необходимыми выработка антимонопольного законодательства и его применение органами государства. Американские экономисты связывают начало государственного регулирования в своей стране с серией антимонопольных законов конца XIX в. Усиление государственного регулирования диктовалось целями подготовки к войнам, их ведения, поддержания обороноспособности. Разрабатывалась целая система мер, включавших принудительное картелирование.

(Германия), протекционизм (Япония). Формировались военно-промышленные комплексы, тесно связанные с правительством. Не случайно, что своим происхождением термин ВПК обязан президенту США Д. Эйзенхауэру. Государственное регулирование стало необходимым для осуществления социальной политики, вообще стратегии социализации в широком смысле. Коллективное потребление или удовлетворение общественных потребностей (здравоохранение, образование, поддержка неимущих и пр.) невозможны без использования государственных рычагов и организаций. И наконец, хотелось бы особо подчеркнуть, имея в виду день сегодняшний, потребность в государственной поддержке и подчас организации фундаментальных научных исследований, а также защиты среды обитания. Государственное регулирование, таким образом, обусловлено появлением новых экономических потребностей, с которыми рынок по своей природе не мог справиться. Описывая судьбу России, Николай Бердяев (1874–1948) называет ее загадочной, а историю российской государственности связывает прежде всего с воздействием пространственного (географического) фактора. «Огромная, превратившаяся в самодовлеющую силу русская государственность слагала с русского человека бремя ответственности за судьбу России и возлагала на него службу, требовала от него смирения. И это порабощение сил русского человека и всего русского народа оправдывалось охранением и упорядочением русских пространств»*. Об этой самобытной традиции не стоит забывать при оценке эффективности проектов и программ, предлагавшихся учеными России. * Пространства России / Сост. Д.Н. Замятин, А.Н. Замятин. М., 1994. Задумываясь над развитием русской экономической мысли, следует отметить привычное пристрастие к жестким государственным методам.