Макроэкономика

Излагаются начала нового метода экономического анализа, принесла В.В. Леонтьеву лавры подлинного новатора. Надо сказать, что 30-е гг. были периодом взлета в истории мировой экономической мысли. Научная общественность, да и вообще читающая публика, находилась под влиянием идей великого англичанина Джона Мейнарда Кейнса. И вот на экономическом небосклоне по другую сторону Атлантики засияла новая звезда первой величины, появился ученый, который поставил американскую экономическую науку на высший пьедестал. В послевоенные годы модель «затраты-выпуск» стала для корпораций и государственных служб США инструментом, позволившим рационально прогнозировать экономический рост, структурные изменения и занятость. В 50–60-е гг. аналитический метод «затраты выпуск» применяется уже в большинстве стран мира, в международных расчетах и сопоставлениях, проводимых учреждениями ООН. В чем же состоит суть этого метода? Исходной посылкой и движущей силой послужила предложенная еще в XIX в. французским экономистом Леоном Вальрасом теория общего равновесия. «Теория общего равновесия, – пишет В.В. Леонтьев, – т.е. анализ взаимной зависимости всех производящих и потребляющих единиц, которые составляют национальную (или мировую) экономику, является стержнем современной экономической науки». Взаимозависимость отраслей, сфер хозяйства, стран можно представить в виде системы уравнений. Ключевая модель «затраты-выпуск» предполагает существование перекрестной зависимости. Если мы вслед за В.В. Леонтьевым условно разделим экономику на 44 сектора, то обнаружится связь между факторами производства (капитал, труд, услуги, природные ресурсы),.

С одной стороны, и стадиями производственного процесса, изготовлением промежуточных продуктов, вплоть до конечных товаров, поступающих в потребление, – с другой. Взаимосвязь секторов можно представить в виде таблицы или баланса, получившего название шахматного (в нашей экономической науке более употребителен термин «межотраслевой баланс»). Вторую ступень модели составляют так называемые «технические коэффициенты» (их около 200). Они выводятся из первой секторальной ступени и представляют количественные и качественные параметры взаимосвязей. Объясняя вторую ступень, В.В. Леонтьев вспоминает расписание поездов, где указывается, откуда и куда следует состав, время прибытия, встречные станции. Третья, результирующая ступень – это система уравнений, известная в экономической науке как «инверсия Леонтьева». Система уравнений достаточно сложна и громоздка, но она позволяет ответить на вопрос: сколько требуется затрат каждого сектора, чтобы обеспечить общее приращение валового продукта на один доллар. Вопрос можно сформулировать и иначе: чего и сколько должен затратить каждый из секторов, чтобы увеличить выпуск тех или иных конкретных изделий. Издержки подсчитываются как в материальном, так и в денежном выражениях. «Инверсия Леонтьева» раскрывает внутренний механизм экономики, позволяет выявлять размеры спроса на различные товары и, главное, его перспективы, отрабатывать квалифицированную экономическую политику. В процессе совершенствования и усложнения модели «затраты-выпуск» был создан динамический вариант системы, учитывавший технический прогресс, перестройку промышленности, изменения ценовых пропорций. Модель была переведена на гибкие коэффициенты..

Эта работа оказалась весьма успешной еще и потому, что параллельно с научным поиском совершенствовалось компьютерное обеспечение. Фундаментальными трудами по экономическому моделированию явились публикации Леонтьева: «Экономика затрат-выпуска» (1966); «Новый взгляд на экономику» (1967); «Экономическая система в эпоху перелома» (1976); «Экономические эссе: теории, исследования, факты и политика» (1977). Последняя из вышеперечисленных работ была в 1990 г. опубликована на русском языке. Шахматные балансы В. Леонтьева доказали свою жизнеспособность и применительно к регионам, американским штатам и даже отдельным городам. Вместе с тем они были приняты в качестве аналитического метода Всемирным банком при подготовке планов его кредитной деятельности и предложений по бюджетной политике для стран – членов организации. Логика исследовательского поиска вывела В.В. Леонтьева на мировой уровень экономики. И снова творческий гений позволяет сделать открытие. Применяя новую методику, В.В. Леонтьев доказывает, что если принять во внимание весь комплекс прямых и косвенных затрат, то экспорт из США оказывается более трудоемким и менее капиталоемким, чем импорт, хотя в США квота инвестиций достаточно высока, да и уровень зарплаты достаточно высок. Получается, что для США выгоднее экспортировать труд и импортировать капитал. Внешнеторговые преимущества, известные еще со времен Рикардо, обнаруживают свой условный, относительный характер. «Парадокс Леонтьева» стал источником новых размышлений и более глубокого анализа мировой торговли. В.В. Леонтьев возглавил группу экспертов, подготовивших.

По заказу ООН доклад-прогноз «Будущее мировой экономики». Он был переведен на русский язык и опубликован у нас еще в 1979 г. Исходными для анализа явились данные за 1970 г., а в прогнозе давались оценки на 1980, 1990 и 2000 гг. Доклад должен был стать основой «стратегии развития» и создания нового экономического порядка, разрабатывавшихся под эгидой ООН. Профессор Леонтьев принадлежит к первому ряду ученых-экономистов, выразивших озабоченность состоянием окружающей среды. Используя опыт моделирования, он показывает взаимосвязь, существующую между хозяйственной активностью и состоянием среды обитания. Еще в своей Нобелевской лекции, посвященной проблемам мировой экономики в свете шахматных балансов, Леонтьев выделяет загрязнение окружающей среды в самостоятельный сектор шахматного баланса. Задача состояла в доказательстве того, что введение строгих мировых стандартов необходимо и неизбежно, а с точки зрения экономической эффективности даст возможность развивающимся странам заметно повысить занятость, хотя и потребует некоторых жертв со стороны потребления. Особым вниманием к экологическому фактору проникнута и книга «Будущее мировой экономики». В работе содержится группировка стран и регионов, находящихся, судя по основным экономическим показателям, на разных ступенях развития, и предлагаются два альтернативных сценария их развития к 2000 г. Предполагалось, например, что разрыв между индустриально развитыми и развивающимися странами в доходе на душу населения сократится с 12 : 1 до 7 : 1. Экспертные.

Оценки свидетельствовали о том, что расходы на борьбу с загрязнением окружающей среды напрямую зависят от размера душевого дохода. В странах Африки, страдающих от засухи и эрозии почвы, доход на душу населения не превышал в 1970 г. 167 долл. в год против 2000–4000 долл. в мире индустриально развитых государств. Согласно прогнозу, душевой доход в странах засушливой Африки должен повыситься до 436 долл. Но темпы выброса твердых отходов будут в странах с низким доходом все же возрастать на 6% в год, содержание вредных примесей в воде – на 7% в год, между тем как темпы загрязнения воздуха и воды в Северной Америке и Европе останутся до конца века примерно на том же уровне (2–3%), со слегка понижательной тенденцией. Что касается капитальных затрат в очистном секторе, то их доля по отношению к совокупному капиталу повысится в Западной Европе до 3,9%, почти до 4% – в Японии, до 2,6% – в Советском Союзе (в 1970 г. последний показатель, поданный ООН, составлял 1,3%). Разумеется, прогнозы содержали приблизительные оценки и основывались на том видении мира, которое господствовало среди ученых в середине 70-х гг. Предвосхитить глобальные социальнополитические сдвиги, которыми характеризовалось последнее десятилетие, было весьма затруднительно. В общем и целом прогноз относительно более быстрого экономического роста развивающихся стран оправдывается, хотя.

В этом регионе произошла значительная дифференциация, выделилась группа государств, которые называются «новыми индустриальными». Это – Юго-Восточная Азия, Аргентина, Бразилия, ряд стран Ближнего Востока. По душевому продукту они соперничают со странами Европы и Северной Америки. Дифференциация привела также к тому, что терминология 70-х гг. – «третий мир», «развивающийся мир» – вряд ли подходит к сегодняшней структуре мира. Не оправдался, по понятным причинам, и прогноз развития стран «централизованно планируемой экономики». Составлявшая в 1970 г. их доля в мировом материальном производстве – 21% – должна была увеличиться до 27% к 1990 г. идо 29% к 2000 г. Василия Васильевича мы часто встречали на международных конференциях, посвященных экономике разоружения, проблемам конверсии военного производства. Он видел свою задачу в том, чтобы, используя шахматные балансы, методику «затраты-выпуск», рассчитать издержки производства оружия, его воздействие на смежные отрасли, а также определить наиболее рациональный подход к конверсии, удешевить ее и сберечь рабочие места. В соавторстве с Ф. Дахиным были опубликованы работы: «Военные расходы» (1983) и «Перспективы автоматизации труда» (1986). В конце 80-х гг. В.В. Леонтьев участвовал в первых проектах широкомасштабной конверсии военного производства и экономических преобразований России. Важной сферой деятельности Василия Васильевича на всех этапах была подготовка научных кадров. Он сделал много доброго для молодых ученых России, проходивших стажировку в Гарварде.

И НьюЙорке. Научные достижения нашего выдающегося соотечественника стали классикой при его жизни. Сознавать это приятно, хотя творческий ресурс В.В. Леонтьева применительно к российской экономике далеко не исчерпан. Завершая этот короткий очерк, хочется привести некоторые высказывания профессора Леонтьева, имеющие прямое отношение к нашей экономической практике. «Я увлекаюсь парусным спортом, и когда объясняю студентам, как функционирует экономика, то сравниваю ее с яхтой в море. Чтобы дела шли хорошо, нужен ветер – это заинтересованность, руль – это государственное регулирование. У Советского Союза ветер не наполнял паруса, а тогда и руль не помогал. Самое трудное состоит в том, чтобы найти правильное соотношение между ответственными действиями предприятий и государства». В.В. Леонтьев сравнивает руководителей наших государственных предприятий, которые привыкли к плановым поставкам и не способны самостоятельно находить поставщиков и потребителей, с пингвинами, которых очень трудно научить летать. И еще слова, оброненные Василием Васильевичем невзначай, как что-то само собой разумеющееся: «Попытка запрета использовать доллар во внутреннем обороте России так же бессмысленна, как и введение запрета на самогоноварение». Совсем недавно наравне с национальными деньгами доллары ходили в Южной Корее, Израиле; понятно, что и доверие к американской валюте было там несравненно выше, чем к национальной. Сейчас эта двойственность денежного обращения в прошлом, и произошло это не по приказу, но просто потому,.

Что внутреннее товарное предложение уравновесило денежную массу, а экспорт товаров и услуг придал стабильность курсу национальной валюты. Василий Васильевич Леонтьев скончался 5 февраля 1999 г. в Нью-Йорке. Статья памяти нашего соотечественника «Экономический гений XX в.» академика РАН А. Гринберга опубликована в журнале «Вопросы экономики» (1999. № 3). ЦИКЛЫ ДЕЛОВОЙ АКТИВНОСТИ Задача настоящей главы состоит в изучении динамики макроэкономических процессов, т.е. формы движения рыночной экономики – как национальной, так и мировой. Развитие происходит неравномерно, через спады и подъемы. Что представляют собой периодические кризисы, начавшиеся с той поры, когда капитализм стал «взрослым», – патологию или естественный ход событий? Публицисты дают весьма красочное описание скачкообразности, порой даже лихорадочности подъемов и спадов, волнующе повествуют, например, о вошедшем в историю «черном понедельнике» (28 октября 1929 г.), когда биржи Уолл-стрита возвестили о катастрофическом падении курса ценных бумаг и начале Великой депрессии 1929–1933 гг. Национальный доход США упал с 96 млрд. долл. в 1929 г. до 49 млрд. в 1933 г. (почти наполовину); безработными стали более четверти лиц наемного труда; по стране прокатилась волна банкротств и самоубийств. США стали центром Великой депрессии, распространившейся по континентам и вызвавшей лавину неожиданных последствий. В их числе поворот к макрорегулированию и всеобщее увлечение кейнсианством в экономике, массовый интерес к фашистской идеологии, выступавшей в.

Разных «цветах народа». Циклы и кризисы можно систематизировать. Различают кризисы национальные, региональные, мировые; они могут быть отраслевыми (энергетическими, аграрными, финансовыми) и общеэкономическими. Циклические перемены обусловлены прежде всего экономическими факторами, но по мере уплотнения связей между экономикой, социальной жизнью и политикой, – причинами, казалось бы, далекими от объективных экономических процессов. В этой связи мы обратимся прежде всего к анализу циклов, получивших название классических, длинноволновых. Классический деловой цикл Колебательная экономическая динамика наблюдается уже в течение 170 лет. Первые экономические кризисы датируются 1821 г. в Англии и 1840 г. в Германии. С тех пор они повторялись каждые 7–12 лет. Кризис 1873 г. явился первым в истории циклов мировым экономическим кризисом. Как выглядит деловой цикл графически? В классическом цикле можно обнаружить следующие четыре фазы (см. рис. 21). • Кризис (рецессия, спад), т.е. резкое сокращение деловой активности: падение цен, затоваривание, порой прямое уничтожение части полезной продукции, сокращение капиталовложений, производства, занятости. Безработица растет, однако, с некоторым опозданием по сравнению с падением ВНП. Подобного же рода запаздывание с рассасыванием безработицы можно наблюдать затем при выходе из кризиса. Обрисованная последовательность процессов, свойственная кризисам XIX – начала XX вв., в дальнейшем становится размытой. В 70–80-х гг. нашего века имел место рост безработицы перед кризисом. В условиях спада наблюдается всеобщая погоня за.

Деньгами и, естественно, процентные ставки по кредитам (при стихийной динамике) взлетают вверх. Финансовые обязательства нарушаются, якорная цепь кредита разрывается. Собственно спад продолжается обычно недолго, более длительным кризис выглядит тогда, когда его объединяют с последующей депрессией. • Депрессия (стагнация) представляет собой фазу (более или менее продолжительную – от полугода до трех лет) приспособления хозяйственной жизни к новым условиям и потребностям, фазу обретения нового равновесия. На уровне микроэкономики депрессия представляется картиной неуверенности, беспорядочных действий. Особенно страдают торговые посредники, биржевые агенты, которым общая обстановка кажется хуже, чем она есть на самом деле. Итак, спад прекратился, но тенденция к росту еще не наметилась. Производство осуществляется на суженной базе, но началось рассасывание товарных запасов. Доверие предпринимателя к конъюнктуре восстанавливается с трудом, он осматривается, не рискуя еще вкладывать значительные средства в бизнес, хотя цены и условия хозяйствования стабилизируются. При классическом варианте эта фаза характеризуется падением нормы процента до самого низкого, в пределах данного цикла, уровня. • Оживление, фаза восстановления, когда деловой мир отваживается на первые шаги вперед и обнаруживает, что они вполне оправданны. Начинаются капиталовложения, растут цены, производство, занятость, процентные ставки. Оживление охватывает прежде всего отрасли, поставляющие средства производства. Здесь наиболее очевидным становится тот факт, что I = S. Поощряемые успехом других, создаются новые предприятия. Условно говоря, оживление.